Их имена не сообщаются авторами в презентации отчета, однако эти истории ложатся в основу доказательств присутствия военных РФ на территории Украины для Международного уголовного суда.

Подвал СБУ на Щорса, Донецк: “Одно из самых сильных избиений состоялось при чеченцах. Они вывезли меня в пригород. Со мной были еще двое солдат ВСУ. К сожалению, мне не удалось с ними познакомиться. После пыток у них были отрезаны языки, а там, куда мы приехали – им отрезали головы. Пытки применяли “Чеченские волки”. На примере солдат ВСУ они хотели показать, что случится со мной, “если я не начну говорить”.

Подвал СБУ на Щорса, Донецк: “Я видел, как боевики пытали парня, используя аммиак: они надели на него противогаз с аммиаком. В результате у него были обожжены глаза и дыхательные пути. Меня пытали в течение 40 минут, били и применяли шокер. Угрожали, что приставят шокер к сердцу”.

Военкомат Снежное: В Снежном мы заполнили анкету пленных. Делали это в кабинете в участке. Потерпевший 1103 еще спросил, на каком языке заполнять анкету, на что их главный ответил, что если будет заполнять на украинском, его расстреляют”.

База “Моторолы”, Донецк: “Пока мы были там, стояли возле стены, то они стреляли над нами из автоматов. Меня били металлической трубой по спине, по голове. Других заставляли стрелять в своих, а в случае отказа – били и угрожали, что, если не выстрелишь, убьют также и других пленных. Это все было в тире. После этого нас перевели в соседнюю комнату. Там имитировали расстрел из автоматов. Таким образом они психологически давили на тех, кого оставили в тире. После имитации расстрела нас привели обратно в тир и продолжили избивать, били ногами в берцах в пах” .

Военкомат, Снежное: “Во время допроса они постоянно мне угрожали. Говорили, что выколят глаз, сломают руку, прострелят живот и оставят истекать кровью, прострелят коленную чашечку, выкинут в болото. Все эти угрозы воспринимались очень реалистично, поскольку они были вооружены стрелковым оружием и большими ножами”.

ИИТ, Снежное: “Во время пребывания в ИИТ города Снежное меня заставляли работать. Я разбирал заваленные дома, убирал улицы, прятал трупы. С сентября 2014 года меня заставили выкапывать трупы. Также меня заставляли разгружать их снаряды. Во время работы за нами следили вооруженные автоматами АК и карабинами СКС боевики. Они нам угрожали физической расправой, говорили, что наш плен будет длиться годами. Постоянный страх вызывал тот факт, что их оружие было снято с предохранителей, а время от времени боевики стреляли над нашими головами”.

Бывшее здание СБУ, Горловка: “Контакты цепляли на язык и половые органы, а потом начинали задавать вопросы. Если ответ не нравился – давали разряд тока. После этого мозги просто закипали. Били постоянно, но это было так себе. Основной вид пыток – электричеством. После этого оставалось много ожогов”.

Подвал СБУ на Щорса, Донецк: “С нами также находилась девушка А. со своим мужем. Они приехали к кому-то в гости, но боевики их схватили, машину отобрали и посадили в подвал. Девушку сильно чем-то накачали и изнасиловали. Изнасилование было очевидно, потому что ее потом вернули к нам в камеру, где она находилась вместе с мужчинами. Впоследствии ее еще не раз насиловали”.

Автобаза, г. Торез: “Приказали стать в позу “стабилизирующий десантник” – руки за спиной, головой упираться в стенку, а ноги широко расставить. Взяли резиновую дубинку и самым кончиком били от Ахиллова сухожилия до ягодиц. Потом начали бить дубинкой по спине. На утро ноги были черные от синяков как земля. Целый день я не мог встать с кровати – так болело все тело, не мог разогнуть ног. А потом через неделю пришли пьяные охранники – где-то шестеро, и один из местных, который сидел с нами в камере, и позвали сокамерника к решетке. Там его положили на кровать, сняли ему штаны и изнасиловали. Сначала стеклянной бутылкой, а потом уже один из них это сделал. Мне же сказали, что расстреляют меня, если сокамерник после этого наложит на себя руки, а его в дальнейшем заставили спать только под кроватью – тюремная традиция такая”.

Подвал СБУ на Щорса, Донецк: “В соседней камере держали гражданского с проукраинской позицией. Он был очень сильно избит, на нем живого места не было и я не знаю о его дальнейшей судьбе. Что касается солдат, то с разведчиками “работали” дольше и больше, пытки длились в течение месяца-двух”.

Этот отчет со 138-ми свидетельствами вскоре поступит в офис прокурора МУС. И эти показания, по мнению авторов отчета, является достаточным основанием полагать, что был совершен ряд военных преступлений, среди которых – пытки и бесчеловечное обращение, посягательство на человеческое достоинство, изнасилование и умышленное причинение сильных страданий.

Поэтому все истории бывших пленных, как болезненно не было бы вспоминать тем, кто это пережил, как мучительно об этом не было бы узнавать нам – только ускоряют день расплаты за преступления.

Звіт підготувала Громадська організація Truth Hounds за сприяння National Endowment for Democracy у співпраці з Українською Гельсінською спілкою з прав людини в рамках кооперації з Платформою громадянської солідарності та Коаліцією за Міжнародний кримінальний суд.

Автори звіту: документатори Truth Hounds – Ярополк Бриних, Вікторія Бабій та інші, експерт Truth Hounds з міжнародного права Дмитро Коваль, документатор УГСПЛ – Сергій Мовчан.