С начала войны в Украине российских бизнесменов и публичных должностных лиц массово включают в международные санкционные списки. Если верить санкционной риторике, эти люди давно должны были всего лишиться — денег, недвижимости, бизнесов. Но на самом деле ничего такого не происходит…
…Российские госслужащие, которые имеют отношение к решению о войне, либо избавились от зарубежных активов, либо научились их хорошо прятать. Самые громкие случаи реального применения санкций связаны с бизнесменами, но и у них собственность только замораживают, а не отбирают: ни в ЕС, ни в США пока просто нет законодательства для легального изъятия таких активов, пишет издание “Важные истории”.
Как действуют санкции
В мире нет единого официального санкционного списка, каждая страна накладывает санкции по своему усмотрению и ведет свой список — США, Великобритания, Канада, Швейцария, Австралия, Япония, Украина, Новая Зеландия и Европейский союз (список последнего автоматически распространяется на все страны ЕС). Человек может быть, например, под санкциями США или Великобритании, но не быть под санкциями Европейского союза, и наоборот.
По данным украинского портала «Война & санкции», созданного при поддержке Министерства иностранных дел Украины, в санкционных списках разных стран сегодня находится 2733 россиянина. Среди них депутаты, чиновники, силовики, судьи, бизнесмены и другие.
Оценки стоимости замороженных активов разнятся от десятков миллиардов до полумифического триллиона евро (некоторые объекты можно посмотреть тут).
Санкции влекут за собой миграционные ограничения: закрытие визы, лишение вида на жительство, невозможность нахождения или въезда в страну. Человек под санкциями не может распоряжаться своими активами: банковскими счетами, акциями и долями в компаниях (другим компаниям запрещено заключать с ними сделки), яхтами и самолетами.
«Наверное, мне стоит начать самостоятельно убираться в доме… Я не знаю, как жить дальше. Я не знаю. Я действительно не знаю». Михаил Фридман, бизнесмен
Больше всех от этих арестов страдают те, кто меньше всех прячется: бизнесмены. Так, основатели «Альфа-групп» Михаил Фридман и Петр Авен в интервью жаловались, что им заблокировали банковские карты и могут ограничить расходы 3300 евро в месяц.
«Наверное, мне стоит начать самостоятельно убираться в доме. Хорошо, что, когда я был студентом, я жил в общежитии и делил комнату с четырьмя соседями. И все же после 35 лет это неожиданный опыт. Я не знаю, как жить дальше. Я не знаю. Я действительно не знаю», — говорил Фридман. У другого российского бизнесмена, Виктора Вексельберга, арестовали больше 1,5 миллиарда долларов на счетах в американских и швейцарских банках. Фактически эти деньги для него потеряны: Вексельберг рассказывал, как вел переговоры и с американскими, и с европейскими властями, чтобы передать замороженные средства на благотворительность, но результата не добился.
Похожая ситуация с яхтами: в списке в основном российский бизнес — Алексей Мордашов, Геннадий Тимченко, Алишер Усманов, Виктор Вексельберг, Андрей Мельниченко, Дмитрий Пумпянский. Правда, благодаря усилиям команды Алексея Навального была арестована и предполагаемая яхта Владимира Путина.
Если с деньгами и яхтами арест де-факто означает, что пользоваться ими нельзя, то с недвижимостью ситуация неоднозначная.
Власти Франции, Испании и других стран отчитались о заморозке десятков люксовых объектов. Ни продать, ни подарить, ни сдавать их в любом случае не получится. Но пользоваться этими объектами в некоторых странах могут родственники, которые не подпали под санкции и им не запретили въезд в страну, утверждает эксперт по санкциям. В Соединенных Штатах, наоборот, даже пользоваться нельзя. Поэтому американская недвижимость Бориса Ротенберга зарастала паутиной.
Арест путинской яхты «Шахерезада» (на фото) доказывает, что иногда санкции бьют в цель Federico Scoppa / AFP / Scanpix / LETA
Записать на родственников
В отличие от бизнесменов российские чиновники и депутаты оказались лучше готовы к санкциям. В России уже больше десяти лет, с президентства Дмитрия Медведева, де-факто взят курс на национализацию элит, который предусматривает запрет на владение иностранными счетами и бизнесами, постоянные антикоррупционные проверки и подачу деклараций. Поэтому политиков, чиновников и прочих государственников, которые записали свою зарубежную недвижимость на себя, осталось немного.
По доступным данным, последний высокопоставленный член правительства России, министр энергетики Николай Шульгинов, избавился от дома в Испании еще в 2020 году, а в администрации президента зарубежная недвижимость официально осталась только у супруги начальника управления президента по общественным связям Александра Смирнова.
Но это, разумеется, не значит, что недвижимость не записывают на взрослых детей, супруг, любовниц, родственников и просто на верных людей.
Например, депутат Госдумы Алексей Чепа, который часто критикует страны ЕС и США, официально не владеет в них никакой недвижимостью. Зато ею владеют дети депутата, Анастасия и Даниил. В частности, Анастасии принадлежит квартира в Лондоне на Palace Street, а Даниилу — вилла в испанской Марбелье. До 2013 года Алексей Чепа владел квартирой во Флориде, а потом продал ее за 100 долларов некоей Вере Афанасьевой, которую в СМИ называют племянницей Чепы.
Вообще, когда у родственника другая фамилия, это надежнее. Так, депутат Госдумы Сергей Пахомов декларирует, что его супруга владеет половиной небольшой квартиры в Болгарии. «Важные истории» установили, что супругу зовут Юлия Сосина, а квартирой в болгарском городе Царево на побережье Черного моря она владеет вместе с матерью Ольгой Сосиной (площадь квартиры совпадает с той, что указана в декларации Пахомова). У тещи подпавшего под санкции депутата Госдумы есть еще одна квартира в другом болгарском городе Несебыр.
«Даже ближайшие родственники санкционных лиц — супруги и дети, как правило, не подпадают под санкции автоматически. Чтобы арестовать их активы, в отношении каждого родственника нужно вводить персональные санкции или доказывать, что актив был приобретен на деньги санкционного лица и фактически им используется».
Эксперт по санкциям
«Даже ближайшие родственники санкционных лиц — супруги и дети, как правило, не подпадают под санкции автоматически. Чтобы арестовать их активы, в отношении каждого родственника нужно вводить персональные санкции или доказывать, что актив был приобретен на деньги санкционного лица и фактически им используется», — разъясняет эксперт по санкциям. Другой эксперт отмечает, что санкционные режимы ЕС, Великобритании и США подразумевают одновременное включение родственников, но каждый случай рассматривается индивидуально в зависимости от количества и качества документов и доказательной базы.
Но персональные санкции в отношении родственников российских публичных должностных лиц вводятся редко. Из наиболее известных случаев: под санкции Великобритании попала падчерица министра иностранных дел Сергея Лаврова — Полина Ковалева, а под санкции Евросоюза — дети пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова — Елизавета и Николай. Алину Кабаеву, которая считается подругой российского президента, внесли в санкционные списки и в ЕС, и в Великобритании (причем в последнем случае — вместе с бабушкой Анной Зацепиной).
И даже в этих случаях вовсе не факт, что санкционное лицо потеряет имущество. Так, Елизавета Пескова еще 29 апреля, больше чем за месяц до введения в отношении нее санкций, покинула французскую компанию Sirius, на которую записана элитная квартира в центре Парижа. Единственным владельцем компании (и квартиры) осталась ее мать, Екатерина Солоцинская. А бывшая супруга депутата Госдумы Александра Ярошука, Жанна Ярошук, в середине мая ликвидировала французскую компанию Montfleury, на которую долгое время был записан особняк в Каннах, где жила семья депутата. Почти одновременно экс-супруга депутата Госдумы Владислава Резника, Диана Гиндин, переписала квартиру на побережье Флориды с себя на свою компанию One Bal Harbour 1909 LLC.
Арест еще не конфискация
Формально люди, подпавшие под санкции, не перестают быть собственниками своего арестованного имущества. Миллиарды на счетах Вексельберга или Фридмана по-прежнему принадлежат тем, кому и принадлежали.
Фактически это даже не арест, который накладывает суд, а заморозка, которая происходит по директиве исполнительной власти, рассуждает эксперт по санкциям. Во всех странах власти столкнулись с отсутствием законодательной базы: невозможно изъять активы только потому, что политик причастен к войне в Украине. Необходимо доказывать, что активы были приобретены на незаконные деньги, заработанные коррупционным путем. Дальше предстоят долгие судебные разбирательства — санкционное лицо будет оспаривать санкции, его родственники, если актив записан на них, — доказывать, что санкционное лицо не имело и не имеет никакого отношения к активу.
Но есть шанс, что процесс сильно ускорится. В Европе и США звучит все больше политических заявлений о необходимости конфискации активов российских компаний, чиновников и бизнесменов и направлении вырученных средств на восстановление Украины, чью инфраструктуру ежедневно разрушают российские войска.
ЕС, США и Канада готовят сейчас законодательство, которое позволит конфисковывать российские активы в таком же внесудебном порядке, как они были заморожены, — по решению органа исполнительной власти.
Но и сейчас можно кое-что сделать. Так, суд Гибралтара уже выставил на аукцион 72-метровую яхту Axioma российского предпринимателя Дмитрия Пумпянского по иску банка JPMorgan. Вероятно, Пумпянский купил яхту в кредит и из-за санкций не может (или уже не хочет) обслуживать свой счет. Учитывая, что роскошная недвижимость, яхты и самолеты часто покупаются на заемные средства, изъятие таких активов через банки может стать популярным механизмом, пока ЕС и США не примут необходимое законодательство.