Вообще чувство тотальной бедности присутствует перманентно и где-то даже уже нормально. Можно покупать бензин, но жить впроголодь, экономя на питании, или иметь машину, но не иметь при этом ни копейки.

Вчера я искала цемент. Нужно было 10 мешков, и был смысл поискать чуть дешевле. Самая низкая цена на цемент в Стройцентре (национализированном “Эпицентре”) – 380 рублей за мешок по 50 кг. Месяц назад этот же российский цемент стоил 350 рублей, а осенью – 300 рублей за мешок. Месяц назад была даже акция – скидка в 400 рублей при покупке от тонны. На мой вопрос, от чего за какой-то месяц цемент так подорожал, мне ответили спокойно и странно: мол, бензин-то тоже не стоит на месте и тоже дорожает, так чего я хочу? Продавец так и сказал: каждый раз заправляюсь, и цена все выше. Это он, вероятно, о своем, наболевшем…

Но при покупке в Стройцентре по 380 рублей за мешок я заплачу за доставку 450 рублей, а, на секундочку, их “Газель” при грузоподъемности в две тонны берет всего полторы – машину руководство магазина бережет больше, чем преданность покупателей. Ок, беру цемент у дома. Та же марка, тоже российский, но уже по 410 рублей за мешок. Доставка всего-то 100 рублей, но выгоду я почувствую ровно при покупке этих 10 мешков, которые месяц назад у них же продавались по 370 рублей за мешок. В хозяйственном магазине в этом же радиусе у моего дома такой же цемент по 485 рублей за мешок. То есть разница в пределах одного города в 100 рублей на одном мешке цемента. И причина, вероятно, все та же – рост цен на бензин, что почти мистически отражается на всем – ценах на цемент и на стрижку. И любое подорожание можно списать на цены за бензин, эта та логика, которая работает почти безупречно, когда покупатель гневно кричит: “Сдурели вы, что ли с такими ценами!”. А продавец парирует: “Цены на бензин не я устанавливаю”.

Пенсия моей мамы 2904 рубля – стандартная здесь. На эту пенсию жить невозможно. И тем не менее на нее живут здесь очень многие. Можно не иметь вредных привычек и не покупать лекарств, можно жить максимально экономно и рачительно вести хозяйство… Но в чем тогда радость? Сложно сказать. Телевизор, лавочка, внуки, свой дом. Но внуков хочется баловать, а дом требует ремонта, и пенсионеры отправляются в эти бесконечные рейды за пенсией, чтобы не стать богаче, а просто выжить. Это странный алгоритм – пережить испытание дорогой и очередями, чтобы жить чуть лучше. Выжить в надежде жить лучше и дать жить близким. И быть нищим миллионером с двумя пенсиями.

С мамой в рейд за пенсиями ехали два старика – 89 и 93 лет. Это была стандартная поездка, но я понимаю, что у читателя сложится впечатление, что я утрирую для усиления впечатлений. Старик был шахтером, получая ту самую, будь здоров, пенсию и страдал от частых позывов к мочеиспусканию, о чем был предупрежден перевозчик. Каждые полчаса машина тормозила, старик открывал двери, опускал ногу из машины и мочился, не выходя из машины и не обращая внимая на то, кто находится рядом с машиной и кто это может видеть.

Женщине было всего-то 89, но буквально перед поездкой она пережила инсульт с частичной парализацией… Справедливо было бы не продолжать дальше – вы можете вообразить себе эту дорогу. Станут ли богаче эти старики после двух пенсий? Или счастливее? Тоже вряд ли. Но все вместе никак не ложится в один ряд событий – цены, немощные старики, стремление жить как раньше и просто жить.”