Бизнесмен Геннадий Корбан впервые рассказал историю своего конфликта с олигархом Игорем Коломойским. Об этом он сообщил в интервью “Стране”.
По его словам, во время его первого ареста в зимой 2015 года Коломойский потребовал от него написать заявление о снятии с себя полномочий председателя партии УКРОП.
“Я узнал, что Богдан едет в Швейцарию, где в тот момент отдыхал Коломойский и Палица и вся их компания. Они звонили мне и говорили, мол, Филатов (мэр Днепра Борис Филатов – Ред.) такой-сякой, уехал отдыхать, пока я нахожусь под конвоем. При этом они сами находились на курорте. А Коломойский требовал, чтобы Филатов прилетел к ним и они решили, что делать дальше.
Филатов вылетел. Ему начали промывать мозги, что я должен написать заявление и снять с себя полномочия председателя партии. Филатов мне все рассказывал. Я спросил, для чего это все нужно? Они сказали, что ведут переговоры с Порошенко. И в качестве шага доброй воли нужно написать это заявление.
Тогда они не могли меня снять сами, потому что по уставу партии эта должность жестко зафиксирована на один год”, – рассказал Корбан.
По словам бизнесмена, позже он выяснил, что на самом деле переговоры с Порошенко о его освобождении не велись.
“Параллельно я поддерживал отношения со своим другом Бродским, который вёл свои переговоры с Администрацией президента, чтобы меня вытащить. Тогда Бродский и Коломойский были в конфликте и не общались между собой. Бродский мне рассказал, что никто не выдвигает никаких требований, о которых говорит Коломойский. И что речь в этих переговорах вообще не обо мне. Я понял, что нужно тянуть время. Каждый день ко мне в больницу приходил секретарь партии Борисенко. Я долго изучал проекты заявления, писал свои варианты, а в конце сказал сказал, что не буду подписывать эту бумагу”, – сообщил он. “Потом меня перевели в СИЗО на Аскольдовом переулке.
В камере был маленький телевизор. И вот я сижу и смотрю пресс-конференцию, где Палица и другие соратники говорят, что они в моих же интересах приняли решение освободить меня от обязанностей председателя партии. Я ах@ел. Не верил своим ушам и глазам. Я прекрасно понимал, что Палица и Шевченко – не субъектные люди. Они бы не принимали таких решений самостоятельно”, – поделился Корбан. По его словам, после этого Коломойский отказывался с ним разговаривать. “Когда был в больнице. Говорил с Богданом и слышал, что сидит Коломойский рядом с ним, разговаривает. Я просил передать ему трубку. Но он не захотел разговаривать. Просто отморозился. Богдан просто ретранслировал его ответы, так как он со мной не общался. У нас была попытка поговорить позже, но он решил это сделать в неуважительном тоне. Был очень жесткий разговор, в том числе и на эту тему. Он пытался говорить, что якобы договаривался, боролся, но это не так”, – отметил Корбан.
Как сообщил предприниматель, позже между ними все же состоялись две встречи, однако объясниться так и не удалось. “У нас была встреча в Женеве и в Израиле. Я спросил, зачем он так сделал. У него не было ответа. Я видел, что ему неприятно, но это неприятно заключается в том, что его конфузило, когда я был рядом. Очевидно, мучила совесть. Мы перестали общаться, вот и все”, – сообщил он. Также Корбан предположил, что поведение Коломойского было вызвано его торгами с Порошенко.
“Когда я был в заключении, Коломойский очень активно вел переговоры с Порошенко о продаже 25%-ой доли в “1+1”. Это была сложная сделка, так как была задействована каким-то образом доля братьев Суркисов. То есть там шли какие-то торги. Возможно, и нефтяные, газовые. Коломойский пытался защитить свои активы, где была госдоля, на которые Порошенко часто накатывался. А в качестве заложника был я. Когда ты заложник одной из сторон, то сторона, которая тебя удерживает, имеет позицию силы в переговорах.
Моделируем ситуацию: “Я куплю у вас долю “плюсов”, но не за столько, а за столько, потому что у меня заложник”. Что делает Коломойский? Отвечает: “Заложник? Да мне п@хуй. Он вообще не мой человек и ко мне не имеет отношение. А в качестве доказательства, сниму его через пару дней с председателя партии”. А сделка не произошла из-за примитивного – не сторговались”, – говорит Корбан.